Я завтра брошу пить, вот удивится свет,
Прочту десяток книг и натяну вельвет,
Я выдавлю прыщи и патлы постригу,
Тройной одеколон для рожи сберегу.
А в гастроном с утра войду как человек,
И корешам назло на торт я выбью чек.
И с этим вот тортом пойду к себе домой.
А Клавка, дверь открыв, воскликнет: «Боже мой!»
И станем чай мы пить, газетки вслух читать.
А Клавка, может быть, с собой положит спать.
Ах, Клавдия моя, как я тебя любил!
От этих чувств больных быть может я и пил.
А дальше все пойдет как в фирменном кино:
Куплю машину я, обои и трюмо.
Общественность, завод – сам посуди, не пью,
Посадит за столом как своего судью.
И вот на «Волге» я качу к себе домой.
А Клавдия-то, растолстев, все потчует икрой.
Горит цветной экран, хрустит во рте икра!
Настанет, мужики, счастливая пора!
За это же не грех сегодня выпить нам!
Налей-ка, Коль, еще мне красненькой сто грамм.
Давай дерябнем, Вась, мы за мою судьбу!
Да за такое ведь я белую возьму!