Lily, Rosemary and the Jack of Hearts [Russian translation]

Праздники закончились, и лето, как корабль, идёт ко дну

Пусто в кабаре, лишь кто-то с дрелью нарушает тишину.

Не крутится рулетка теперь по вечерам,

Разъехались сограждане обратно по домам.

Он стоял в дверном проёме, вылитый Валет Червей.

Прошёл он в полутёмный зал,

украшенный десятками зеркал,

Все разом обернулись, когда он

своё приветствие сказал.

С улыбкой на лице вопрос кому-то задал вдруг:

«Когда начало шоу,

подсказать мне можешь, друг?»

И сел в углу за столик,

один в один Валет Червей.

За сценой две подруги разыгрывали покер возле штор,

У Лилии две дамы, к ним нужна ещё одна в добор.

Толпа гуляк росла на тротуарах за окном,

Шум улиц доносился,

залетая с ветерком.

Сняла с колоды Лилия, и выпал ей Валет Червей.

Биг Джим тузом был в городе,

он шахтою алмазною владел,

Роскошные прикиды, как никто,

на каждый выход он имел.

Охрана, пачки долларов, серебряная трость, –

Не зная слова «нет», он в жизни брал всё, что бралось.

Но деньги и охрана – ерунда,

коль пред тобой Валет Червей.

Надушенная Розмари к пролётке королевою прошла,

«Прости, – шепнула, – милый,

я ещё быстрей собраться не могла!»,

Ресницами похлопав в оправдание своё.

Но Джим её не слышал,

он смотрел как сквозь неё,

Туда, где находился в этот миг Валет Червей.

«Его я где-то видел», – напрягшись, беспокойно думал Джим,

«Может, где на фото?

Может, в Мексике давно столкнулся с ним?»

Но вот уже над сценой погашены огни,

Биг Джим и незнакомец – в тёмном зале лишь они;

На сцене та,

кому в игре пришёл Валет Червей.

Была принцессой Лилия, белокурой и прелестной, как дитя.

С улыбкой каждый вечер

перед публикой на сцену выходя,

Всегда принцесса помнила, что родом из низов,

Обид и унижений натерпелась от козлов.

Мужчины не встречались ей такие, как Валет Червей.

Судья вошёл неслышно,

сел за дальний стол и начал есть и пить,

И мало кто заметил,

что за стенкою закончили сверлить.

Все знали, что у Лилии быть куклой Джима роль,

Сойтись поближе с Лилией не смел бы и король.

Никто не смел бы, разве что один Валет Червей.

Набравшись виски, Розмари смотрелась в отраженье на ноже.

Быть пешкою у Джима

надоело ей до чёртиков уже.

Познав немало зла

и неудачный суицид,

Решила, что добро ещё

хоть раз да совершит.

Пасьянс сложила Розмари, и выпал ей Валет Червей.

Стянула платье Лилия и спрятала подальше на чердак.

«Твоё везенье вышло?

Что ж, ты знал, оно дано не навсегда.

Ты испачкаться рискуешь свежекрашеной стеной!

Рада видеть здесь тебя и знать, что ты ещё живой».

Шаги по коридору. Шли туда, где был в тот миг Валет Червей.

В предчувствии событий управляющий покой не мог найти.

Он чуял: в заведении

вот-вот должны они произойти.

Он кинулся к судье, но тот уж лыка не вязал…

Актёр в монашьей рясе мимо сцены пробежал.

Но не было актёра лучше, чем Валет Червей.

Как дальше всё пошло,

никто не знает до сих пор наверняка,

Дверь в гримёрку распахнулась

и раздался звук взведённого курка,

С кольтом и с ухмылкою Биг Джим стоял в дверях,

За ним стояла Розмари с решимостью в глазах.

Она была с Биг Джимом,

но в душе её — Валет Червей.

А ниже этажом как раз доделали отверстие в стене,

Очистив сейф, ушли они

с добычей солидною вполне.

У речки в темноте команда, спрятавшись, ждала

Того, кто в городке решал последние дела.

Ни шагу без него! Ведь это был Валет Червей.

Назавтра казнь объявлена.

День мрачен, город тучами накрыт.

С раной ножевой в спине

под белой простынёй Биг Джим лежит.

Не дрогнув глазом, Розмари взошла на эшафот.

Судья в тот день спиртного не взял ни капли в рот.

Отсутствует на казни

лишь один Валет Червей.

Пусто в кабаре, на входе вывеска

«Закрыто на ремонт».

С волос красивых Лилии, как облако, исчезла краска «блонд».

Думы об отце ей часто в голову идут,

В них также часто Розмари, гримёрка, нож и суд.

Но чаще её мысли посещает только он — Валет Червей.