Пусть придут в жестокую реальность,
где меня поразила безащитная жалоба.
Просыпайтесь, марионетки, вот вы и здесь,
В преисподней светского мира.
Здесь в грязи поддельной правды,
продающей как золото содержимое сточных канав,
спит время, трусливо покинутое
теми, кому на политику плевать.
Я бегу, следуя за утопией,
которую не видят утомленные взгляды.
Опасаюсь, что твоя демократия
не принесет свободу, а только огонь.
Может уже поздно, но я бегу прочь,
становится очевидной пустота вашего лицемерия.
В мой город идет караван,
везущий солидарность.
Вы, мечатели, поступайте как я.
Чтобы быть святым, не нужен бог.
Солидарность, я бегу туда,
чтобы излечить вас от фальши и пустоты.
Здесь есть еще город,
скользит в чистоте.
Я бежал в поисках города
среди руин утонувшего мира.
Здесь есть еще город,
мой город.
Говоря о моей правде,
вульгарной, дерзкой и экстремистской.
Всё, но я не могу проявлять терпимость,
если совесть ослепла и перестала кричать.
Народы и города, сметенные с лица земли
призраками войны и разорения.
В мой город я принесу человечность,
которую ваша цивилизация калечит изо дня в день.
Здесь есть еще город,
скользит в чистоте.
Я бежал в поисках города
среди руин утонувшего мира.
Здесь есть еще город,
мой город.
Вы, мечатели, поступайте как я.
Чтобы быть святым, не нужен бог.
В мой город я принесу человечность,
которую ваша цивилизация калечит изо дня в день.
Здесь есть еще город,
скользит в чистоте.
Я бежал в поисках города
среди руин утонувшего мира.
Здесь есть еще город,
мой город, мой город, мой город.