Было мне лет шесть, когда отец однажды спросил меня:
“Хочешь водки, сынок?”
Да, мне действительно было шесть лет, когда отец спросил меня:
“Хочешь водки, сынок?”
А что тут можно возразить,
если спрашивает человек, который должен научить всему в жизни?
Так и смотрел я, как он таращит на меня свои остекленевшие глаза
и настойчиво предлагает: “хочешь водки?”
Когда мы играли в прятки, отец честно считал до ста
громким голосом.
Когда мы играли в прятки, отец честно считал до ста
громким голосом.
А когда он досчитывал до двух тысяч,
наступало время ложиться спать.
Так и смотрел я из-за занавески на отца, спящего на столе
И громко храпящего.
Когда мать ушла, мы думали, что мы, мужики, конечно же, справимся.
Когда мать покинула нас...
Кусок масла блестел на тарелке с овсянкой, словно глаз, моментально тая.
Глаз из масла блестел на тарелке с овсянкой, моментально тая.
Но в это утро глазу не суждено было растаять -
минувшей ночью ангелы забрали папу с собой.
Так сказал мне добрый дядя в больнице,
лишь на минуту присев со мной рядом.