На супостатá
Шёл царь, и для боя
Тянул за собою
На мýле шута.
Забрáло подняв,
Так просто по роже
Понять ты не сможешь
Кого объял страх.
Он шептал, что, без дискуссий,
На войне и музы трýсят (1).
Вместо бубенцов звенел бронёй.
На супостатá
Шёл царь, и для боя
Тянул за собою
На мýле шута.
Шёл царь на врага,
Притом с вожделением
Сжигал он селения
И брал города.
Невесел был шут
Увидев пожары,
Насилия кошмары,
Смерть, кровь там и тут.
Он шептал, что, без дискуссий,
На войне и музы трýсят.
Балалайку поменял на меч.
Шёл царь на врага,
Притом с вожделением
Сжигал он селения
И брал города.
Шёл царь бить и жечь
С толпою ублюдков.
Боясь не на шутку,
Шут выковал месть.
Порою ночной
Обманывал стражу.
Без помощи пажа
Вёл люд за собой.
Он кричал, что, без дискуссий,
На войне и музы трусят,
Но мужи смелее быть должны.
Шёл царь бить и жечь
С толпою ублюдков.
Боясь не на шутку,
Шут выковал месть.
Был царь зол и крут,
Но ранней зарёю
Увидел - с толпою
Навстречу шёл шут.
С вечерней зарёй
Река потемнела
И выдала тело
Что было царём.
Кто-то крикнул: Без дискуссий,
На войне и музы трýсят.
Царь перепугался и с копыт...
Шут всех веселил
А жизнь продолжалась,
Царей не осталось -
Их люд позабыл.