Как-то случай был у нас в городе Одессе:
Пьяный Хайм, бизнесмен, патриот страны
Прихилял в родной бордель к мамке тёте Бесе
И при этом в пятый раз обоссал штаны.
Мамка Беся достаёт красненький альбомчик,
Девки все за четвертак в чёрных соболях.
Даже дамы из Мали - минимум червончик,
Словом, делать не хера при пяти рублях.
Хайм сразу заявил: я любви желаю,
Только бабок пять рублей - больше ни копья.
Мамка Беся говорить: я вас понимаю,
Только что ж, за пять рублей дать могу лишь я.
Быстро время пронеслось, кончилась халява,
Пролетело двадцать лет, как кошмарный сон.
Тут недавно из Москвы срочная малява:
Всем борделям перейти на пошив кальсон.
Жизнь по-новому пошла, вывеску сменили,
Объявили смертный бой блядским бардакам.
Шоб у дамов был оргазм - сверху план спустили:
Шить по десять пар кальсон доблестным войскам.
Вдруг, откуда ни возьмись - Хайм наш у порога,
Стал он профсоюзный босс, все ему должны.
Бросил пить, а по утрам ходит в синагогу,
Если где-то и поссыт, только не в штаны.
"Здравствуй, Беся!" - говорит. "Ты ж меня узнала?
Как и двадцать лет назад, 200 грамм налей!"
Беся же ему в ответ: "Я вас вспоминала,
До сих пор храню в трусах ваши пять рублей"
Появился тут амбал, как индюк надулся
И при этом этот поц плакал и икал.
Это - Беся говорит - папа твой вернулся,
Ты ж его немало лет по блядям искал.
Хайм наш сразу получил в толстый зад коленом,
И вскричал: "Какой же ты, Моня, дуралей!
Негром был бы ты сейчас, а не бизнесменом,
Если б у меня нашлось лишних пять рублей!"