Меня можно поймать в полете, и никогда - сидящим на стене,
И если мне позволят дышать, я буду спать на твоей линии.
Слова музы в декрете!
Наверное, я стану хорошо известным в конце концов,
Если бы мои слова были серыми точками каждого созданного мною дефекта,
Можно было бы соединить их карандашом и увидеть мое лицо на бумаге.
Поэтому я снова здесь.
Копаюсь на своем чердаке в поисках нужного робкого слова.
Я бы хотел найти путь, но мне наверное лучше уйти, я должен закончить эту тему.
И если оно никогда не появится, значит, я не нашел подходящего слова,
А когда наконец найду,
У меня появится море сомнений.
Если ты остановишь меня, когда я приму решение,
Ты навсегда
Зажмешь меня вот здесь.
Ты говоришь "нет" моему робкому вдохновению.
Когда ты появляешься, меня становится меньше.
И я есть.
Но ты же уснешь, какой сюрприз!
Мой генИоцид гораздо хуже, когда я не даю тебе говорить.(1)
На жизненном шоссе, если ты пропустил поворот, то тебе придется ждать.
Возможно, я не научился понимать,
Что полчища с иудо-христианской моралью и виной,
Будут преследовать нас на суше, в воздухе и, прежде всего, в море\в любви (2)
Возможно, я откладываю действия.
Когда мне было 12, я видел сны, в которых я побеждал, но потом сны одолели меня.
С тех пор мои поражения - это мои следы. Это мой паспорт.
Послушайте меня сейчас... Кажется, я нашел правильное слово.
И лучше приготовьтесь – там есть нечто, что пугает каждого.
Да, я это выплесну! Я хочу это выплеснуть.
Я произнесу "Надежда", я буду кричать внутри себя,
если так нужно.
Я напишу это тысячи раз!
Я вернусь назад!
Наверное, если я буду это повторять, то что-то и останется...
Я не могу допустить, чтобы ты это отрицал(а).
Мое верное, предательское вдохновение,
Которое появляется внезапно,
Как ангел, которого застали в лифте.
Как хорошо ты работаешь, насколько я помню!
Приветствую в моем доме!
Слова, которые я нашел в своей словесной мусорке (3)
Я осматриваю каждую клетку и считаю гласные и согласные.
Нахожу грязные глаголы, которые плачут после того, как меня бросили.
Меня, который когда-то был им хозяином.
И был так тщеславен, что отказался от сказуемого.
На этой неделе нашел пару невменяемых прилагательных,
Три холодных мертвых наречия,
И столько же из расы местоимений.
Они были в своих клетках и мечтали быть тенью ребенка.
Слова, которые так долго жили как бродяги,
И я заберу их домой.
Бешеные животные!
И я расчесываю их,
Как будто они просто мои дочери.
Потому что на самом деле все они совершенно уникальны.
Потом, до того как объединить их в детсад рассказов или песен,
Я целую их чернилами.
Я говорю им, что если вы хотите заслужить уважение, вам никогда нельзя забывать
Акценты во дворе, где вы играли.
Иногда я раскрашиваю умляуты своим словам, имитируя короны.
И просто смотрю, как они играют во дворе моего стихотворения.
Они почти всегда покидают тебя слишком рано...
И ты слышишь их в устах других людей,
И ты радуешься,
И ты злишься на себя, как злишься на все, что любишь ревниво.
И ты остаешься один дома, безжизненный и несколько пустой.
Ласкаешь это немое слово, называемое тишиной...
Всегда верное, всегда с тобой...
Но всё есть закон жизни.
Как однажды сказал мне поэт Галлей,
Если слова красивы, они найдут друг друга.
И будут сиять. А это два слога.