Сказали, любить мне рано.
В голове беспорядок,
не понять мне и подавно
дух свободы семидесятых.
По мне я вполне, не сетуй.
Считаешь, что я как льдина?
Я штампую рассказы как
бит-поэты под амфетамином.
Скажу.
Скажу.
А мой парень гитарист
он играет, я пою Лу Рида.
В волосах моих перо,
снисхожу до поэтов бита.
Собираю редкий джаз,
и могу сыграть любой.
Я из Бруклина, мой
милый, Бруклин дом мой.
Любовь пусть забудет крошка.
Я глупая - просто жесть.
Так судят по цветам обложки
о всей книге, ее забыв прочесть.
Мы словно огонь и во́ды,
словно ветер и море мы.
Сжигаешь ты, охлаждаю я.
Ты вверх, я вниз
Взгляд из тюрьмы,
а я на
воле.
А мой парень гитарист
он играет, я пою Лу Рида.
В волосах моих перо,
снисхожу до поэтов бита.
Собираю редкий джаз,
и могу сыграть любой.
Я из Бруклина, мой
милый, Бруклин дом мой.
Говорю о своем поколеньи,
о народах и их коленьях.
И если все бредни -
опровергни,
спорь же, милый!
скажу - все тебе неймется.
Не принимаешь - так забил бы,
хоть, на хрен, объяснять не придется.
А мой парень гитарист
он играет, я пою Лу Рида.
Голова танцует твист,
анашей целиком накрыта.
Собираю редкий джаз,
снисхожу до поэтов бита.
Я из Бруклина, мой
милый, Бруклин дом мой.
Пусть мой парень страшно крут,
но покруче все же я.
Бруклин - родина моя,
наши всем носы утрут.