Великий день Бородина
Мы братской тризной поминая,
Твердили: «Шли же племена,
Бедой России угрожая;
Не вся ль Европа тут была?
А чья звезда её вела!..
Но стали ж мы пятою твёрдой
И грудью приняли напор
Племён, послушных воле гордой,
И равен был неравный спор.
И что ж? свой бедственный побег,
Кичась, они забыли ныне;
Забыли русской штык и снег,
Погребший славу их в пустыне.
Знакомый пир их манит вновь1 —
Хмельна для них славянов кровь;
Но тяжко будет им похмелье;
Но долог будет сон гостей
На тесном, хладном новоселье,
Под злаком северных полей!
Ступайте ж к нам: вас Русь зовёт!
Но знайте, прошеные гости!
Уж Польша вас не поведёт:2
Через её шагнёте кости!…»
Сбылось — и в день Бородина
Вновь наши вторглись знамена3
В проломы падшей вновь Варшавы;
И Польша, как бегущий полк,
Во прах бросает стяг кровавый —
И бунт раздавленный умолк.
В боренье падший невредим;
Врагов мы в прахе не топтали;
Мы не напомним ныне им
Того, что старые скрижали
Хранят в преданиях немых;4
Мы не сожжём Варшавы их;
Они народной Немезиды
Не узрят гневного лица
И не услышат песнь обиды
От лиры русского певца.
Но вы, мутители палат,5
Легкоязычные витии,
Вы, черни бедственный набат,
Клеветники, враги России!
Что взяли вы?.. Ещё ли росс
Больной, расслабленный колосс?
Ещё ли северная слава
Пустая притча, лживый сон?
Скажите: скоро ль нам Варшава
Предпишет гордый свой закон?
Куда отдвинем строй твердынь?6
За Буг, до Ворсклы, до Лимана?
За кем останется Волынь?
За кем наследие Богдана?7
Признав мятежные права,
От нас отторгнется ль Литва?
Наш Киев дряхлый, златоглавый,
Сей пращур русских городов,
Сроднит ли с буйною Варшавой
Святыню всех своих гробов?8
Ваш бурный шум и хриплый крик
Смутили ль русского владыку?
Скажите, кто главой поник?
Кому венец: мечу иль крику?
Сильна ли Русь? Война, и мор,
И бунт,9 и внешних бурь напор10
Её, беснуясь, потрясали —
Смотрите ж: всё стоит она!
А вкруг её волненья пали —
И Польши участь решена…
Победа! сердцу сладкий час!
Россия! встань и возвышайся!
Греми, восторгов общий глас!..
Но тише, тише раздавайся
Вокруг одра, где он лежит,11
Могучий мститель злых обид,
Кто покорил вершины Тавра,
Пред кем смирилась Эривань,12
Кому суворовского лавра
Венок сплела тройная брань13.
Восстав из гроба своего,
Суворов видит плен Варшавы;
Вострепетала тень его
От блеска им начатой славы!
Благословляет он, герой,
Твоё страданье, твой покой,
Твоих сподвижников отвагу,
И весть триумфа твоего,
И с ней летящего за Прагу
Младого внука своего.14
1. Имеется в виду план интервенции, предлагавшийся депутатами французской палаты.2. напоминание об участии Польши (Варшавского герцогства, созданного Наполеоном в 1807 г.) в войне Наполеона против России в 1812 г.3. имеется в виду взятие Варшавы Суворовым в 1794 г.4. разорение и сожжение Москвы во время польской интервенции 1611 г.5. речь идёт о выступлениях во французской палате депутатов Могена и Лафайета, которых Пушкин разумел в стихотворении «Клеветникам России», и новых выступлениях (30 июля и 15 августа ст. ст.) Клозеля, Лараби, Одиллона-Барро и Лафайета.6. Деятели польского восстания 1830 г. претендовали на присоединение украинских, белорусских и литовских земель.7. то есть Богдана Хмельницкого, — Украина.8. «дело идёт о могилах Ярослава и печерских угодников», — так объяснил этот стих сам Пушкин в письме к Е. М. Хитрово от середины сентября 1831 г. (подлинник на французском языке).9. русско-турецкая война 1828—1829 гг., эпидемия холеры 1830—1831 гг. и, вероятно, восстание новгородских военных поселений летом 1831 г.10. планы интервенции11. речь идёт о И. Ф. Паскевиче (1782—1856), главнокомандующем русскими войсками, взявшими Варшаву, контуженном при штурме Праги.12. Кто покорил вершины Тавра (горной цепи в южной Армении), Пред кем смирилась Эривань — имеется в виду русско-персидская война 1827—1828 гг. и взятие крепости Эривани 1 октября 1827 г.13. Паскевич был победителем в трех войнах: русско-персидской 1827—1828 гг., русско-турецкой 1829 г. и русско-польской 1831 г.14. Донесение Паскевича о взятии Варшавы было доставлено в Петербург внуком Суворова, кн. А. А. Суворовым (1804—1882).