1
Барабанщик! Бедный мальчик!
Вправо-влево не гляди!
Проходи перед народом
С Божьим громом на груди.
Не наемник ты - вся ноша
На груди, не на спине!
Первый в глотку смерти вброшен
На ногах - как на коне!
Мать бежала спелой рожью,
Мать кричала в облака,
Воззывала: - Матерь Божья,
Сберегите мне сынка!
Бедной матери в оконце
Вечно треплется платок.
- Где ты, лагерное солнце!
Алый лагерный цветок!
А зато - какая воля -
В подмастерьях - старший брат,
Средний в поле, третий в школе,
Я один - уже солдат!
Выйдешь цел из перебранки -
Что за радость, за почет,
Как красотка-маркитантка
Нам стаканчик поднесет!
Унтер ропщет: - Эх, мальчонка!
Рано начал - не к добру!
- Рано начал - рано кончил!
Кто же выпьет, коль умру?
А настигнет смерть-волчица -
Весь я тут - вся недолга!
Императору - столицы,
Барабанщику - снега.
А по мне - хоть дно морское!
Пусть сам черт меня заест!
Коли Тот своей рукою.
Мне на грудь нацепит крест!
2
Молоко на губах не обсохло,
День и ночь в барабан колочу.
Мать от грохота было оглохла,
А отец потрепал по плечу.
Мать и плачет и стонет и тужит,
Но отцовское слово - закон:
- Пусть идет Императору служит, -
Барабанщиком, видно, рожден.
Брали сотнями царства, - столицы
Мимоходом совали в карман.
Порешили судьбу Аустерлица
Двое: солнце - и мой барабан.
Полегло же нас там, полегло же
За величье имперских знамен!
Веселись, барабанная кожа!
Барабанщиком, видно, рожден!
Загоняли мы немца в берлогу.
Всадник. Я - барабанный салют.
Руки скрещены. В шляпе трирогой.
- Возраст? - Десять. - Не меньше ли, плут?
- Был один, - тоже ростом не вышел.
Выше солнца теперь вознесен!
- Ты потише, дружочек, потише!
Барабанщиком, видно, рожден!
Отступилась от нас Богоматерь,
Не пошла к московитским волкам.
Дальше - хуже. В плену - Император,
На отчаянье верным полкам.
И молчит собеседник мой лучший,
Сей рукою к стене пригвожден.
И никто не побьет в него ручкой:
Барабанщиком, видно, рожден!